[Libido]

Было не по майски теплое раннее утро, радостное весеннее солнце играло в ватных облаках, и листья на тополях были уже с пол листа бумаги, я таких не видел ни когда в середине мая. Никогда… Впрочем, возможно я просто не обращал на это внимание… Я впервые увидел тебя в окошко третьего этажа роддома. Ты родился накануне без 15 полночь, и когда я тебя увидел, тебе было уже 8 с половиной часов. Забавно… когда-нибудь эта цифра сменится годами, потом десятилетиями. Твоя мама показывала мне тебя в окошко. Ты не плакал, я видел, как ты… нет, ты не отворачивался, и конечно, я не мог видеть, как ты жмурился. Я видел, как ты съёживался и сжимался, пытаясь спрятаться от яркого утреннего солнца, это было первое утро в твоей жизни, это было первое солнце, а я смотрел на тебя, на этот маленький красный комочек. Ты не плакал, сынок. Плакал я.

Ты будешь взрослеть, и сотни раз слышать «Мужчины не плачут!» , и я сам наверное не раз тебе это скажу. Лишь потом, когда ты станешь мужчиной, ты поймешь, что это не правда. Я так ни когда не плакал, слезы катились из широко открытых глаз и попадали в рот, оставляя солено горьковатый привкус. Попадали в рот потому что я улыбался. Я смотрел на тебя, улыбался и плакал. Я не мог стереть слезы, я не хотел, что бы кто-либо понял, что я плачу. Наверное, сынка, все говорят, что мужчины не плачут, потому что это ни кто не видит… Нет, ты не подумай, я был СЧАСТЛИВ что ты появился..
Твоя ножка… Ты и сейчас еще совсем крохотный, не так давно ты сделал первые в своей жизни самостоятельные шаги, я был счастлив, что я был рядом в этот момент. Был счастлив, что именно я отпустил тебя, и ты, пошатываясь как пьяненький, сделал первые шагов пять, остановился, испугался, что упадешь, посмотрел на меня и протянул мне свою ручку, прося помощи. Ты уже подрос, а когда я привез тебя с роддома, вся ступня твоей ножки была едва ли больше фаланги пальца на моей руке, я её целовал и думал что когда-нибудь эта ножка будет 43размера, когда-нибудь ты станешь большим. Я смотрел на тебя, и опять хотелось плакать, но я уже не мог. Внутри всё дрожало и жгло… «… будет 43размера… Поймешь ли ты меня, сынка?… Простишь ли?… Сколько раз ты меня спросишь, почему ты не живешь с нами папа?…»
Я не мог иначе.
Знай, сынка, я буду рядом с тобой всегда