[Orlenka]

- Защищайся, варвар, мы пришли с миром, но можем дать вам войну!!!! – пафосно взревел Полковник, видя, что Мурзик прижал профессора к бортику крыши. Он достал пику и попытался впервые в новейшей истории Хомячковой галактики применить ритуальное харакири на филейной части кота. Результат харакири дало отнюдь не ритуальный. Мурзик взвыл и подпрыгнул. Пользуясь заминкой, Полковник схватил Профессора за шкирку и сиганул с ним вместе в водосточную трубу. Отсутствие у трубы дна несколько смутило Полковника, но он браво на лету воткнул в стенку трубы пику. И вот, одной лапкой держась за воткнутую пику, а другой держа за шкирку Профессора, Полковник заметил, что последний плачет.

- Все насмарку… столько лет подготовок, столько теоретических разработок, столько ожиданий… это планета людоедов… мы тут погибнееееееееееем… нас никогда не найдууууут… кстати, те штуки на крыше, об одну из которых стукнулся агрессивный абориген как раз из нужного для починки корабля материала. Если мы подождем, пока он уйдет и отрежем немного, то корабль сможет долететь до дома.

И они стали ждать. Увы, Мурзик не уходил. Настроение у Мурзика было отвратительное, личная жизнь не удалась, а судя по запаху, ненавистные грызуны все еще были поблизости. Ушел Мурзик тогда, когда Полковник был уже готов разжать лапку и упасть в трубу. К счастью, пассия Мурзика решила наверстать упущенное, и Мурзик с готовностью простил хомячкам былые обиды.

Хомячки задержались на крыше дольше запланированного. Конечно, на крыше оказалось множество полезного мусора, но его нужно было сначала найти, а потом еще и нужным образом обработать и приладить. Хомячки стоически выносили все тяготы и злоключения жизни на планете. Они прятались на корабле от Мурзика, который еще не раз приводил на крышу очередную киску, от ворон, считавших их легкой добычей, от непогоды. Вскоре Полковник соорудил из мусора что-то вроде навеса для дневного отдыха, а Профессор даже прикормил невесть что потерявшего на крыше таракана. Таракан подавал все признаки наличия разума, но разговаривать с хомячками наотрез отказывался.

«Это враждебный мир, - писал в своем личном дневнике Профессор, - почва в нем черная, и на ней ничего не растет. Она очевидно неорганического происхождения. Местами, впрочем, есть почва, на ней даже растут чахлые ростки местной флоры. Мы приземлились на горе. Спуск вниз опасен. Иногда я пытаюсь посмотреть вниз, но вижу только камень и проносящиеся в разные стороны на огромной скорости разноцветные кубы и камни. Воздух отравлен. Сейчас идет дождь. Мы набрали воды и полдня ее очищали от серы и пыли, чтобы она стала пригодной для питья. Таких гор, как наша, вокруг много. Я предполагаю, что здесь была экологическая катастрофа. Чем еще объяснить мусор на орбите и пустынность плато? Видимо, вследствие катастрофы местные жители одичали. Подобная деградация повергает меня в ужас!»

Солнце садилось. Россыпи облаков окрасились во все оттенки красного и оранжевого. Два хомячка, Профессор и Полковник, сидели на краю крыши и с грустью смотрели на закат.

- А закат здесь прямо как у нас дома… - вздохнул Полковник.

- Убили. Убили такую красоту… Полковник, дружище, я принял решение. Мы никому не скажем об этой планете. Пусть это тяжкое знание останется при нас. Аборигены, видимо, пережили катастрофу, какой нам и не снилось. Они деградировали. Это знание уничтожит всю веками выстроенную систему ценностей на нашей планете, вернет агрессию, злобу, зависть.

- Но как же?! – непонимающе округлил глаза бедный честный Полковник.

- Мы скажем, что ничего не нашли, - с трагическим надломом произнес профессор, - я знаю, что ты думаешь, это нечестно, это то, к чему стремились поколения хомячков, но посмотри вокруг. Разве с этим можно жить? Мы никому об этом не скажем, чтобы у нас не стало так же как тут.

Той ночью «чайник» наконец поднялся в воздух. В этот раз обошлось без эксцессов, и их никто не заметил. Разве что на той самой крыше грустно сидели бок о бок кот и таракан. Они проводили взглядом корабль, устремившийся к звездам, а потом разошлись в разные стороны. В глубине души оба надеялись, что хомячки останутся тут навсегда.

В нескольких тысячах световых лет от Земли произвели стыковку два космических корабля хомячков. Экипажи сидели в общей кают-компании и обсуждали, кто что видел. Когда Профессора спросили, нашел ли он инопланетный разум, он ответил, что нет. С горечью ответил, с безысходной тоской. Он хотел было мысленно отругать себя за то, что дал волю чувствам, но вдруг капитан второго корабля с пониманием посмотрел Профессору прямо в глаза и с такой же горечью и тоской о вынужденном молчании сказал: «Мы тоже…»

© Orlenka
вы не против что я тут повыкладываюсь слеге? у Лекса есть видео, у мну будут букаффки...