[Libido]

Одиссей, или

Нахуя нам такие ****ские герои-2.




Песнь третья-четвёртая.



И как только Гелиос взошёл... Бля, любит этот Гомер в начале песней вспоминать, как что-то взошло; применяя гнилой фрейдизм, можно сделать вывод, что у самого Гомера не часто всходило.



Так вот, как только-таки взошёл... И вообще Гомер очень мудачно пишет, у меня даже нет желания подробно пересказывать, как Афина, одетая *** знает кем, вместе с засранцем Телемаком приехали в Спарту и после долгих и нудных разборок всё-таки выяснили, что Одиссей сидит на острове у нимфы Калипсо, после чего Телемак загрузился и вернулся домой, где его потом и застанет вернувшийся с ****ок отец.



Бля, читатели еще с первой главы прекрасно знают, что Улисс у этой сраной нимфы, так на*** городить весь этот огород про Спарту и народное собрание?

Если он намекает, что Афина ****ась не только с отцом, но и с сыном, то это и так все прекрасно знают, что она полная шлюха. Если он начитался Фрейда и во избежание инцеста объясняет, что пока Одиссея не было, Пенелопа с Телемаком не ****ась, а у неё было до хуя любовников, то это, бля, мог выяснить сам Одиссей по приезде, без этого виляния кораблями туда-сюда.



Я, бля, как не менее великий писатель, чем Гомер, совершенно не вижу причин для такого длинного и не связанного с остальным сюжетом введения, кроме того, что, возможно, Гомеру платили построчно и он тут чисто отхуяривает объём.

Бля, без концов.





Песнь пятая.



Ну, короче, пятая песня начинается с того, что обломившаяся насчёт закосившего Телемака Афина приёбывается к Зевсу и оять просит послать Меркурия приказать нимфе отпустить Одиссея.

Я молчу, что она вроде уже это просила и вроде уже решили послать, но меня подъёбывает факт - а чо она сама не поехала? Она, видимо, не сомневалась, что нимфа прекрасно знает, чо она с этим Одиссеем собралась сделать, и тут же вцепится в рожу сраной сопернице, не посмотрит, что богиня.



И ваще, судя по Гомеру, эта Паллада больше выёбываться мастерица и подставлять Гектору подножку, а на серьёзные дела старается посылать крайнего, то есть Меркурия.

Калипсо мрачно посмотрела на Гермеса и спросила: "Ну и какого хуя надо?". За долгие годы бессмертной жизни она убедилась, что Гермес - не к добру.



Гермес же, сука, без спроса хватает со стола амброзию и говорит: "Я тебе скажу как бог богине: мне никакого хуя не надо, но послало начальство. У нас на Одимпе, бля, как Зевс скажет, так и будет, а я лично его в душе всю дорогу материл: тут сыро, холодно и мало лохов воскурять жертвы, отчего жрать охота хуже, чем Гераклу. Да, а дело, дело-то такое: у тебя тут ошивается такой Одиссей, так ты должна его послать на***, в смысле, на Итаку┘".



Калипсо ему отвечает: "Вы, боги, в натуре о***вшие создания и от вас нету бабе счастья. Как только какая богиня зацапает приличного мужика из смертных и нехуёво с ним живёт - например, Заря с Орионом или я с Одиссеем - вам тут же завидно, потому что у вас тупая сексуальная жизнь, вы большей частью не кончаете и не засовываете даже".

А надо сказать, что для богов характерна импотенция - в результате, например, Зевс родил Афину из головы, а кого-то там ещё из ребра. Ему, бля, проще было забеременеть, чем кончить в бабу, такая тяжёлая на Олимпе с мужиками ситуация.



Так вот она говорит: "Я уже хотела написать заявления, чтоб его сделали бессмертным и чтоб он **** меня вечно, а ваши говенные бюрократы и ваше мудачное правительство (последние слова она произносила нарочито громким голосом), говенные бюрократы и мудачное правительство вконец о***ли и лишают меня самого дорогого, а я чо, дура, переть против закона, и *** с вами в таком случае".



Гермес из всего монолога понял только, что нимфа не против, а записывать все слова и подводить Калипсо под государственную измену ему было на*** не нужно, и он не хотел лишних врагов. В результате он тихо у****.

Калипсо же тихо вздохнула и велела Одиссею строить корабль и уёбывать.



И, пока он пять суток днями строил корабль, она каждую ночь заёбывала его на прощание до полусмерти, так что когда лодку спустили на землю, у Одиссея сильно болели руки-ноги и особенно ***, к тому же он дико хотел спать.

Тут уже было не до нормального управления кораблем в условиях Средиземного моря, и первый сраный шторм разбил постройку в щепы.



Хорошо хоть Улисса вынесло волной на берег в страну феаков, где он наконец-то заснул и отрубился, на чём и кончилась пятая песня.





Песнь шестая



Шестая песня начинается с того, что Навсикая вышла посикать, то есть постирать трусы с двумя служанками как раз на то место, где Одиссей спал в кустах. А эта Навсикая была злобная лесбиянка, и как только она оказалась наедине с двумя тёлками - про святое дело стирки трусов было тут же забыто.



Она начала насиловать обеих с такой ужасной силой, что даже привыкшие ко всему навсикайские служанки заорали на всю страну феаков. И, суки, так и не дали поспать Одиссею, который проснулся и начал мучительно соображать, в какой он на этот раз стране и слышит ли он рев загнанного барса или крики десяти рожающих циклопих.



Впрочем, посмотрев в щель между кустами, он увидел бабу, зажавшую молодую девку между ляжек и вгоняющую ей в жопу большую палку, из чего логически заключил, что это лесбы и, значит, страна цивилизованнная.

Вторая молодая девка лежала перед Навсикаей с раскинутыми ногами и вставляла себе в ****у булыжник.



"О, подобная дочери Юпитера, властительница здешних мест!" - заорал Улисс, с напрасной целью перекричать лесбиянок, которые поняли только то, что мужик и голый и у****и за камни.



Осталась только злобная Навсикая, вращающая вынутой из жопы дубиной и своим единственным левым глазом, а правый у неё вытек один раз во время садомазохистского секса.



"О, подобная дочери Юпитера, властительница здешних мест", - повторил Одиссей, - "я вовсе не хочу забирать у тебя своих девочек. Наоборот, я хочу посоветовать тебе, как сделать так, чтоб они визжали ещё громче, а именно - нужно подвесить девочку кверх ногами на каком-нибудь дереве и втыкать ей арматуру одновременно в ****у и жопу, а также бить её по зубам ботинками, тогда девочке будет очень больно и страшно, а нам весело".



Они так и сделали и достаточно поугорали, Навсикая даже начала дружески покусывать синие голые яйца Одиссея, но он в ответ так двинул ей между глаз, что сразу, сука, зауважала.

После чего Улисс сказал: "Ну, это всё прикол, а ты знаешь, что я тоже царь, но из другого места, и если меня тут не накормят, не напоят и не уложат спать, сюда припрётся мой мын Телемак и вам всем ****юлей накачает?".



"Верю, что ты царь", - сказала Навсикая, потирая ушибленный ****ьник, - "пошли жрать, долги стрясём с вашего царства".



И они отправились в город феаков, оставив трупик замученной девушки долго и устало гнить при свете лучей наконец-то заходящего Гелиоса